Боевой путь ветерана Белоусов Юрий Петрович служил на Западном фронте командиром танка Т-34 Детство у Юрия Белоусова было, насколько я знаю по рассказам моей бабушки Ольги Максимовны Ралкиной, и по воспоминаниям папы, -  счастливым, по крайней мере, до начала Великой Отечественной войны. После его рождения в Томске, куда по направлению отца Петра Яковлевича, инженера-мостостроителя, и мамы, учителя русского языка и литературы, прибыла семья, пришлось ещё несколько лет поколесить по стране. В конце - концов обосновались в Сталинграде, отец был инженером на тракторном заводе, мама работала в школе. Дали квартиру в доме при заводе. Первые советские специалисты могли даже позволить себе помощницу по хозяйству. Юра хорошо учился, увлёкся рисованием. Всю жизнь он вспоминал великолепных педагогов в студии при Сталинградском Доме пионеров, где он много занимался, и полюбил живопись. Хорошо знал русских, советских художников, их манеру письма. Уже после войны, закончив Высшую партийную школу, и работая председателем колхоза в с. Покровка, он захотел получить высшее художественное образование, поступил на заочное отделение какого-то престижного Вуза в Москве,  успешно закончил четыре курса, но бросил. Это уже было в Красном Яру, где работа первого секретаря райкома требовала всего времени без остатка. Прекрасный дом, любящие родители, школьные друзья, - всё это разом закончилось с началом Великой Отечественной войны. Была трудная эвакуация в родное село мамы – Болхуны Ахтубинского района. Родителей Ольги Максимовны уже не было в живых. Вместе с другими эвакуированными ютились по чужим углам. Юра сразу пошёл работать на рыбозавод, на тачке перевозил рыбу с тони на разделку. Женщины, глядя на худющего подростка, посоветовали ему ставить жестяное ведёрко возле них, куда они бросали молоки, хвостики, иногда рыбью голову — всё, что не шло в производство. Юра с гордостью вечером приносил ведёрко домой, чтобы кормить маму и младшую сестрёнку. На протяжении всей жизни он вспоминал, как нелегко было катить эту тачку по узким доскам, мокрым летом и обледенелым зимой. И как он старался, чтобы не поскользнуться, не опозориться перед женщинами, которые работали в тех же условиях и в жару, и в мороз. В 1944 году папа был призван в армию. Выучился на танкиста и был отправлен в уже освобождённую Польшу. Жили в палатках, следили за состоянием своих Т-34, проводили учебные занятия. Все молоденькие, не видавшие жизни мальчишки. И ещё — вечно голодные. Вспоминал, как ещё на курсах танкистов ходили с другом в увольнительную. Есть хотелось так, что пошли на рынок, обменяли Юрины отцовские часы на буханку хлеба, быстро съели, переглянулись, и помчались в свою часть: «Ну, её эту увольнительную, к ужину поспеть бы». Непосредственно в боевых действиях не участвовал. Но в 1945 г. был награждён гвардейской медалью «За Победу над Германией». К тому времени, по-моему, он уже вместе со всеми своими однополчанами был в госпитале, куда попали юные танкисты с одинаковым диагнозом: открытая язва желудка. Местные жители, то ли из поваров, то ли просто «сердобольные» соседи приносили целыми вёдрами картофельное пюре, которое за милую душу уплетали желторотики. Предположительно, именно эти «угощения» и содержали страшные ядовитые примеси. Может, кто-то из поляков счёл этих мальчиков, вчерашних курсантов, но уже представителей Красной армии, освободившей Польшу от фашизма, оккупантами…  Не знаю. Сегодня, к сожалению, многое видится иначе. На всю жизнь он сохранил любовь к своей «тридцатьчетвёрке». Трепетно относился к памятникам этим боевым машинам, часто фотографировал их. В астраханском госпитале папа познакомился с моей мамой Марией Максимовной Мамониной. Приехали в Болхуны, затем все перебрались на станцию Верхний Баскунчак, чтобы папе было легче ездить учиться в астраханский техникум. Очередные обострения болезни, госпитализации не позволили закончить учёбу. Устроился учителем черчения и рисования в школе. Увлёкся работой с детьми. Его картины ещё долгое время украшали тепловозное депо, школу… Мария Максимовна сразу устроилась киномехаником. Затем его пригласили на работу парторгом в колхоз «Путь коммунизма» в селе Покровка. Он поступил и успешно закончил Высшую партийную школу в Сталинграде. Позже возглавил колхоз. Помню, как колхозники не хотели отпускать его в Красноярский район. Собрание длилось несколько часов. В конце отпустили с условием, чтобы всем миром купить Юрию Петровичу на долгую память телевизор. С ним мы и переехали в Красный Яр. Телевизор с гравировкой «от благодарных колхозников»  ещё много лет служил нам, а затем и папиной маме. И вот Красный Яр. Здесь я окончила школу, год проработала в местной редакции, оттуда уехала учиться, затем работать. За время работы моего отца первым секретарём райкома им и его соратниками было сделано немало. Был построен животноводческий комплекс, рассчитанный на производство мяса, молока. Великолепная кормовая база. Орошаемое земледелие обеспечивалось самой современной техникой. В проектировании набережной села отец принимал непосредственное участие, привлекая самых лучших архитекторов. А какие праздники на воде проводились каждое воскресенье! С музыкой, соревнованиями на водных  лыжах, плаванием, теннисом! Газоперерабатывающий завод, от которого отказался, к примеру, Харабалинский район, начал строится на территории Красноярского. Появились новые рабочие места, вместо трёх паромов до областного центра – мосты. Это только основные вехи деятельности Юрия Белоусова. Остальное гораздо лучше могут рассказать красноярцы, его соратники, оставшиеся в живых, или их дети. И ещё одно самое главное. Папа очень любил людей, а за почти двадцать пять лет работы в Красноярском районе, по-настоящему полюбил и эту землю, и её талантливых, гордых, верных своему делу жителей. Надеюсь, это было взаимно.