В октябре 1940 года обычному пареньку из деревни Диенки (была такая рядом с Фаленками) Василию Мошонкину пришло время служить в армии. Так он оказался под Ленинградом, на границе с Эстонией, и вряд ли предполагал, что дома окажется, ох, как не скоро.Как-то в учебную часть, где находились новобранцы, приехал командир бронепоезда из Кандалакши. Требовались ему крепкие грамотные бойцы. Так Василий с его семилетним образованием оказался в числе отобранных 45 человек. Назначили его наводчиком орудия.С первых дней войны бронепоезд оказался на передовой. Воевать, правда, на нем довелось лишь до середины октября 1941 года. Сброшенная с самолета бомба угодила между паровозом и первой из бронеплощадок с орудием.«Погибли тогда командир Черепанов и комиссар Воронин. Мне повезло, – был на второй бронеплощадке, – рассказывает Василий Андреевич. – Ранили, когда уже по команде «укрыться» оказались на земле».Месяц в полковой санчасти – и снова на бронепоезд, до июня 1942 года обороняли Заполярье. За это медаль «За оборону советского Заполярья»Первый год Великой Отечественной был самым тяжелым. Фронт оказался без младших командиров. И Василия Мошонкина, уже ефрейтора, направляют в полковую школу младшего командного состава.«Отобрали нас шесть человек. С Кольского полуострова до Свердловска добирались через Мурманск, – вспоминает Василий Андреевич. – Тогда на сутки удалось заехать домой. После учебы оставили преподавать материальную часть артиллерийского орудия, станкового пулемета и вести строевую подготовку. Кроме того, испытывали на крепость выпускаемую бронь, стреляя обычными болванками. Ох, и тяжело было: холодно, голодно. Летом еще как-то грибы выручали. Подготовили четыре выпуска младших командиров. А в 1944 году нас, семерых преподавателей, направили через Среднюю Азию в Баку: другим образом по разбитым железным дорогам было не добраться».За долгое время в пути пришлось и на колхозных полях поработать, и мост через реку Куру строить. Наконец, в составе артиллерийского полка оказался Василий Андреевич в Ровно.«Месяца два воевали с бандеровцами. Никогда не знали чего и откуда ждать. Вооружены они были и советским, и немецким оружием. А во Львове наши солдаты могли и цветочным горшком по голове получить, если стрелять им было нечем».В августе 1944 года артиллерийский полк направили на первый Белорусский фронт. Был Василий Андреевич командиром орудия. С боями дошли до Франкфурта-на-Одере. Чувствуя конец войны, бандеровцы озверели: подрывали идущие на фронт эшелоны, убивали советских солдат. Учитывая имеющийся уже опыт войны с ними, вернули в Ровно, где и встретили известие об окончании войны, охраняя железнодорожные мосты, выявляя бандеровские группы и устраивая засады.В июле 1945 года В.А.Мошонкина, уже младшего лейтенанта, вместе с другими направили в Эстонию, где подрывную деятельность вели так называемые «лесные братья». Вычислять их, по рассказам Василия Андреевича, было еще сложнее.Через год он приехал домой в отпуск. А перед самым возвращением обратно, его вдруг вызвал начальник МГБ и сообщил, что в армию он больше не вернется. Устроился Василий Андреевич на работу в «Заготзерно», но, как оказалось, не надолго. Через год его вызвали в областной КГБ, и домой он уже не вернулся. Во главе группы из десяти кировчан направили в Германию, где оставались недобитые враги, предатели, перешедшие на их сторону.«И после войны на когда-то оккупированной немцами территории обстановка была сложной, – вспоминает ветеран. – Когда проезжали по Польше, нам настрого было запрещено выходить из вагонов. Прогулка могла оказаться последней. Добрались до Франкфурта-на-Одере, потом до Берлина, где нас и распределили по городам».Оказался Василий Андреевич в небольшом немецком городке Шверин. И началась работа по выявлению. Работали в паре с девушками-переводчицами. А потом назначили его заместителем начальника внутренней тюрьмы Шверина, где содержались выявленные особо опасные военные преступники.В 1952 году Василий Андреевич вернулся в Россию и ушел в запас в звании капитана внутренних войск.Не думал, не гадал фронтовик, что более чем через пятнадцать лет после окончания войны совершенно случайно произойдет событие, которое вновь вернет его к началу тех страшных событий. Был в то время Василий Андреевич инструктором райкома партии. Направили в командировку в деревню Клушино Унинского района, который в те годы входил в состав Фаленского. Припозднился с делами, и ночевать его определили в одну из деревенских изб.«Утром, умывшись, подошел к зеркалу, – рассказывает Василий Андреевич, – и увидел фотографию. Вгляделся: «Да это же Коля Шутов, с которым мы с первых дней служили на бронепоезде!»Оказалось, что ночевал он в доме сестры фронтового друга, Николая Филипповича Шутова, который до войны работал учителем, на бронепоезде же был связистом.«Расстались мы с Николаем, когда меня направили в школу младшего полкового состава, – продолжает рассказ Василий Андреевич. – О дальнейшей его судьбе ничего не знал. Очень обрадовался, узнав, что он жив, работает на одном из почтовых отделений Ленинграда. А вскоре от Николая пришло письмо. С тех пор я не один раз бывал в Ленинграде, он приезжал ко мне в Фалёнки. Сейчас уже в силу лет и здоровья (а Николаю Филипповичу в июне прошлого года исполнилось 96 лет) встретиться мы уже не можем. Вот поэтому и обменялись фотографиями (на снимке Н.Ф.Шутов с дочерью и внуками). Через военкомат узнал я еще об одном однополчанине с бронепоезда – Николае Катаеве из Зуевки. Бывал у него. К сожалению, его уже нет. А с Николаем Филипповичем перезваниваемся».